Вы здесь: Главная -> Образование -> История России -> -> -> Глава восьмая. Внутреннее состояние русского общеста в первый период его существования (часть 17)
Новости науки
2016:
78
2015:
12345678910
2014:
123456789101112
2013:
123456789101112
2012:
123456789101112
2011:
123456789101112
2010:
123456789101112
2009:
123456789101112
2008:
123456789101112
2007:
123456789101112
2006:
123456789101112
Рейтинг@Mail.ru

Глава восьмая. Внутреннее состояние русского общеста в первый период его существования (часть 17)

Касательно содержания церкви в летописи находим известие, что св. Владимир дал в пользу Богородичной церкви в Киеве от имения своего и от доходов десятую часть, отчего и церковь получила название Десятинной, о Ярославе говорится, что он строил церкви и определял к ним священников, которым давал содержание из казны своей: это уже может показывать, что приношения прихожан не могли быть достаточны для содержания церквей в то время: стадо было малое. по словам Илариона. Из жития св. Феодосия узнаем, что в курской церкви служба не могла часто совершаться по недостатку просвир; из того же источника узнаем, что градоначальник или посадник в Курске имел свою церковь. Пособием для церковного содержания могли служить пени, взимаемые за преступления по церковному суду, как это означено в уставе Ярослава. От средств, находившихся в распоряжении церквей и монастырей, зависело призрение, которое находили около них бедные, увечные и странники; о частной благотворительности, которая условливалась христианством, находим ясные указания в предании о делах Владимировых.

Мы видели тесную связь грамотности с христианством, слышали отзыв инока-летописца о пользе книжного учения, следили за деятельностью нового, грамотного поколения христиан, теперь посмотрим, не обнаружилась ли эта деятельность в слове и не дошло ли до нас каких-нибудь письменных памятников из рассматриваемого периода. Единственный письменный памятник, дошедший до нас от этого времени, составляют сочинения первого киевского митрополита из русских - Илариона; его сочинения заключаются в "Слове о законе", данном через Моисея, и благодати и истине, явившихся чрез Иисуса Христа, с присовокуплением похвалы "Кагану нашему Владимиру" и изложения веры. Кроме того, в сборнике XIV или XV века открыто слово св. Илариона, митрополита киевского. Для нас особенно важны два первых сочинения, как непосредственно относящиеся к нашему предмету. Естественно ожидать, что первым словом церковного пастыря после введения христианства будет прославление нового порядка вещей, указание тех благ, которые народ приобрел посредством новой веры. И точно, в слове Илариона мы находим указание на это превосходство новой веры пред старою: "Уже не зовемся более идолослужителями, но христианами, - говорит он, - мы более уже небезнадежники, но уповаем в жизнь вечную; не строим более капищ, но зиждем церкви Христовы; не закаляем бесам друг друга, но Христос закаляется за нас и дробится в жертву богу и отцу". Но эта противоположность христианства с прежним русским язычеством не составляет главного содержания слова, в котором преимущественно показывается противоположность и превосходство христианства пред иудейством, благодати Христовой пред законом Моисеевым, как истины пред тенью, сыновства пред рабством, общего, всечеловеческого пред частным, народным. Такое содержание Иларионова сочинения объясняется тем, что он, по собственным словам его, писал не к неведущим людям, но к насытившимся сладости книжные: обращаясь же к новому поколению грамотных христиан, Иларион не имел нужды выставлять много превосходство христианской религии пред старым русским язычеством: это превосходство было для них ясно; Илариону надобно было приступить к другому, более важному вопросу об отношении Нового Завета к Ветхому, о вине пришествия Христова на землю; первый вопрос, предложенный Владимиром греческому проповеднику, был: "Для чего бог сошел на землю и принял страсть?" Этот же вопрос нужно было прежде всего уяснить и новому поколению. Основываясь на приведенных словах: "Не к неведущим бо пишет, но преизлиха насыщшемся сладости книжныя", мы даже позволим себе догадку, что слово Илариона о законе и благодати есть послание митрополита к самому великому князю Ярославу, потому что о последнем всего приличнее можно было сказать, что он насытился сладости книжные, если сравним отзывы летописей об этом князе: "И бе Ярослав любя церковные уставы, и пресвитеры любяше повелику, и книги прочитая". Или: "Ярослав же сей любяше книги зело". Объяснивши превосходство христианской веры над иудейскою и языческою, Иларион, естественно, переходит к прославлению того князя, которому суждено было быть апостолом на Руси: таким образом, оба сочинения - "Слово о законе и благодати" и "Похвала Владимиру" - составляют одно целое.

Но, кроме письменного памятника, мы должны обратить внимание на изустно сохранившиеся произведения народной фантазии, которых начало, первый древнейший склад относится к описываемому времени; таковы наши древние народные песни и сказки, в которых упоминается о Владимире, о подвигах его богатырей. Главное содержание этих песен и сказок составляют подвиги богатырей, защищавших Русскую землю от врагов внешних и внутренних: первыми являются степные кочевники, приходящие с востока на Русскую землю, на стольный город Владимира, вторыми - разбойники. По характеру своему эти песни и сказки разделяются на такие, в которых преобладает древний, языческий элемент, и на такие, в которых уже видны следы христианского влияния. Характер первого из означенных отделов соответствует вполне характеру эпохи, как он изображен нами в своем месте. Герой песни или сказки - богатырь, обладающий страшною материальною силою: вот он является ко двору княжескому, все глядят на молодца, дивуются, ему наливают чару зелена вина в полтора ведра, он принимает чару единой рукой, выпивает ее единым духом; бросит он горсть песку по высокому терему - полтерема сшибет; закричит богатырь зычным голосом - с теремов верхи повалятся, с горниц охлопья попадают, в погребах питья всколеблются. Вот подвиги любимого народного богатыря Ильи Муромца: Илья идет в послах от князя Владимира к хану кочевой орды и заводит с ним ссору; хан велит связать ему руки белые, плюет ему в ясны очи: "И тут Илье за беду стало,/ За великую досаду показалося,/ Что плюет Калин (хан) в ясны очи;/ Вскочил в полдрева стоячего,/ Изорвал чембуры на мoгучиx плечах,/ Не допустят Илью до добра коня,/ И до его-то до палицы тяжкие,/ До медны литы в три тысячи./ Схватил Илья татарина за ноги,/ Который ездил в Киев-град,/ И зачал татарином помахивати:/ Куда ни махнет, тут и улицы лежат,/ Куда отвернет - с переулками,/ А сам татарину приговаривает:/ "А и крепок татарин, не ломится,/ А жиловат, собака, не изорвется..."".



главная :: наверх :: добавить в избранное :: сделать стартовой :: рекомендовать другу :: карта сайта :: создано: 2011-09-19T20:10:34+00 / обновлено: 2011-10-01T16:43:34+00
Наша кнопка:
Научно-образовательный портал