Вы здесь: Главная -> Образование -> История России -> -> -> Глава четвертая . Продолжение царстования Алексея Михайловича (часть 9)
Новости науки
2016:
78
2015:
12345678910
2014:
123456789101112
2013:
123456789101112
2012:
123456789101112
2011:
123456789101112
2010:
123456789101112
2009:
123456789101112
2008:
123456789101112
2007:
123456789101112
2006:
123456789101112
Рейтинг@Mail.ru

Глава четвертая . Продолжение царстования Алексея Михайловича (часть 9)

На третий день, 12 июля, туда поехали к нему князь Алексей Никитич Трубецкой и дьяк Ларион Лопухин. "Для чего ты, святейший патриарх, - спрашивал Трубецкой, - поехал из Москвы скорым обычаем, не доложа великому государю и не подав ему благословения? А если бы великому государю было известно, то он велел бы тебя проводить с честию. Ты бы, - продолжал боярин, - подал великому государю, государыне царице и детям их благословение: благословил бы и того, кому изволит бог быть на твоем месте патриархом, а пока патриарха нет, благословил бы ведать церковь крутицкому митрополиту". "Чтоб государь, государыня царица и дети их пожаловали меня, простили, - отвечал Никон, - а я им свое благословение и прощение посылаю и, кто будет патриархом, того благословляю; бью челом, чтоб церковь не вдовствовала и беспастырна не была, а церковь ведать благословляю крутицкому митрополиту; а что поехал я вскоре, не известив великому государю, и в том перед ним виноват: испугался я, что постигла меня болезнь и чтоб мне в патриархах не умереть; а вперед я в патриархах быть не хочу, а если захочу, то проклят буду, анафема".

По-видимому, Никон совершенно успокоился, приняв твердое намерение не возвращаться на патриаршество и занявшись исключительно заботами о своем любимом Воскресенском монастыре; необыкновенным смирением дышит письмо его к царю, отправленное с Трубецким или вслед за ним: "Многогрешный богомолец ваш, смиренный Никон, бывший патриарх, о вашем душевном спасении и телесном здравии господа бога ей-ей со слезами молю и милости у вас, государей, и прощения прошу, бога ради, простите мне многое к вам согрешение, которому воистину нет числа. По отшествии вашего боярина князя Алексея Никитича с товарищами ждал я от вас, великих государей, по моему прошению милостивого указа, не дождался и многих ради болезней своих велел отвезти себя в Воскресенский монастырь". Приехал в Воскресенский монастырь окольничий Иван Михайлович Милославский и объявил Никону от имени царского, что боярин Борис Иванович Морозов опасно болен, и если патриарху была на него какая-нибудь досада, то он бы простил умирающего. Никон письменно отвечал государю: "Мы никакой досады от Бориса Ивановича не видали, кроме любви и милости; а хотя бы что-нибудь и было, то мы - Христовы подражатели, и его господь бог простит, если, как человек, в чем-нибудь виноват пред нами. Мы теперь оскудели всем и потому молим твою кротость пожаловать что-нибудь для созидания храма Христова Воскресения и нам, бедным, на пропитание, а мы ради поминать его, боярина; ничто так не пользует нашей души, как создание св. церквей; а всего полезнее для души его было бы, если б он изволил положиться в доме живоносного Воскресения, при св. Голгофе: и память бы такого великого боярина не престала вовеки, и бог бы, ради наших смиренных молитв, успокоил его".

Но скоро тон писем Никона и разговор его с посланными царскими изменяется. Раздраженный окончательно речами Ромодановского 10 июля, Никон решился поразить царя и народ своим удалением; впечатление было произведено сильное, как мы видели, но все не такое, какого мог ожидать Никон: царь не пришел для объяснения с ним в Успенский собор, не умолял. его остаться, не просил торжественно прощения, сцена, происходившая при избрании Никона на патриаршество, не повторилась. Но зато и речи, которые позволил себе Ромодановский, не повторялись более; посланные царские относились к Никону с уважением, царь присылал с теплыми словами, напоминавшими прежние отношения. Эти присылки и медленность царя относительно избрания нового патриарха испугали врагов Никона; они видели, как царь волнуется тяжелыми сомнениями: хорошо ли поступлено с Никоном, действительно ли он виновен? И вот враги Никона стараются убедить Алексея Михайловича, что бывший патриарх действительно виновен. Сам царь дал знать Никону об опасности. пославши сказать ему, что только он, государь, да еще князь Юрий (Долгорукий?) добры до него. Скоро после этого Никон узнает, что враги под ним подыскиваются, хотят показать его неправды, его грехи, его недостоинство, показать, что напрасно Никон старается внушить, будто удалился вследствие гонения неправедного, не стерпя неправды царской и грехов народных, но что ому следовало оставить патриаршество по своему собственному недостоинству. Никон увидал перед собою ту бездну, к которой привел его поступок 10 июля; возврата не было, и вот поднимаются искушения: человек, привыкший стоять на первом плане, привыкший, чтоб всё и все к нему относились, все пред ним преклонялись, оставлен, забыт! Мало того: отдан на жертву врагам, которые позорят его! Человек, привыкший к обширной и видной деятельности, принужден ограничиться мелкими заботами о постройке монастыря. Явились и другие искушения: привыкши к роскоши, изобилию во всем, Никон сильно чувствовал отсутствие этой роскоши, этого изобилия в Воскресенском монастыре. Все это начало волновать, раздражать натуру, столь способную волноваться и раздражаться: нравственного величия, христианского духа Никону недоставало для преодоления искушений, и вот он ищет средств, как бы удержаться в выгодном положении и относительно чести, и относительно средств жизни, выставляет такие права свои, которые могли казаться незаконными и опасными даже и не врагам его. Раздражение, борьба и соблазн усиливаются.



главная :: наверх :: добавить в избранное :: сделать стартовой :: рекомендовать другу :: карта сайта :: создано: 2011-10-01T18:17:17+00
Наша кнопка:
Научно-образовательный портал